Так. Последний мой рассказик был тут аж 9 июня. Непорядок. Непорядок. А у меня на компьютере лежит как раз бреда кусок... ой, простите, первая часть "Тумана", который тут упоминался очень много раз.
Да, это тот самый несколько надуманный и гипертрофированный рассказик про Бадранга - раба Мартина и ко. Сколько тут будет частей - не знаю. Даже не знаю, допишу ли я его в конце-то концов, или он так и останется незаконченным. Ладно, это уже время покажет. А пока- читаем, наслаждаемся, тапки и яд прячем до лучших времён.
Дождь плетью хлещет в лицо. В тумане не видно ничего. Молнии ломаными шрамами рассекают небо. Грязь, слякоть и лужи замедляют и так медленный бег. Верёвка на шее, кажется, сейчас удушит. Спотыкаешься на каждой кочке. Хрипя, хватаешь ртом лесной воздух, от которого темнеет в глазах. А сзади уже слышны воинственные крики преследователей.
При мысли о них в глазах Бадранга загорелся яростный огонь. Всё, хватит! Хватит этих унижений, хватит подчинения этим мышам! Натерпелся уже...
Вдруг вдалеке показался обрыв. На секунду Бадранг остановился у его края, размышляя о том, что делать. Побежать назад - схватят Мартин и эти выродки из Полуденной Долины. Прыгнуть - погибнуть. Выбор был невелик.
- Вон он! Хватай! - раздался сзади чей-то крик. Это и решило дело. Увлекая за собой редкие камни и влажные комья земли, Бадранг прыгнул в серую пелену тумана, расстилающуюся под обрывом.
Мыши во главе с Мартином тоже остановились у края, смотря вниз, в туман.
- Подох, - сказал один из спутников Мартину, - идём назад.
Мартин лишь тяжело вздохнул:
- Он точно свихнулся. Ну ладно, туда ему и дорога. Идём домой.
Но нет, Бадранг не погиб. Вопреки его первым предположениям и мыслям Мартина, яма оказалась неглубокой, а растущие внизу кусты смягчили падение. Бывший тиран отделался лишь несколькими царапинами и парой ушибов. Но это можно было и не заметить на фоне того, что с ним произошло за последние два месяца.
"За что? - подумал он. - Чем я заслужил их такое отношение к себе? Да, я захватывал рабов, но я не трогал их чёртову долину! И я никого никогда не настраивал против них. Так кто дал право Мартину выставить меня чуть ли не дьяволом в их глазах?" Погоня и двухмесячный плен настолько истощили Бадранга, что он не мог даже развязать порванную верёвку, до крови вгрызающуюся в его шею. Чтобы хоть немного перевести дух, горностай прислонился спиной к старому трухлявому пню, стоящему неподалёку.
Некоторое время в ушах стоял звон, а перед глазами прыгали "чёрные мушки". Бадранг потряс головой, желая прогнать это неприятное чувство, но лучше ему не становилось. Наоборот: стало казаться, словно в горле застрял свинцовый ком, мешающий дышать и говорить.
Память - странная штука. Будучи пленником жителей Полуденной долины, Бадранг с некой ностальгически-радостной горечью вспоминал то, что было раньше: годы своего пиратства, свою армию, так и не достроенную из-за Мартина крепость Маршанк... Бывало, он даже задумывался: как там, в Маршанке, теперь? Может, кто-то уже занял его, или же крепость, ставшая братской могилой для армии Бадранга, так и простоит без дела, пока не превратится в руины? Оба варианта были не особо-то радостны, но голос разума подсказывал: скорее всего, второе. Кому нужна недостроенная и почти полностью сожжённая крепость, за которой к тому же прочно закрепилась дурная слава?
А теперь, когда Бадрангу ценой диких моральных и физических усилий удалось сбежать, память с завидным упорством подсовывала ему кошмар последних месяцев. Словно насмехаясь: "А помнишь это? Что, неприятно вспоминать? А ведь оно было, Бадранг. Было!"
Бадранг с ненавистью уставился в туман. "Хватит думать о прошлом, всё это позади!" - твёрдо сказал он про себя и даже попытался рыкнуть, но из горла вырвалось лишь нечто среднее между хрипом и поскуливанием. Но его память не послушалась даже этого. С ужасом для себя Бадранг осознал: она фактически работает против него самого. Оставалось лишь одно: покориться ей и нырнуть в водоворот воспоминаний, повествующий о начале кошмара...
Резким движением Мартин схватил Бадранга за лапу, в которой тот держал меч и стал медленно поворачивать лезвие к сердцу тирана. Глаза юного воина полыхали гневом; было очевидно, что снисхождения ждать от него не стоит. Ещё несколько секунд - и острый клинок пронзит Бадрангу грудь.
Мартин прижал Бадранга к стене, так что горностай не имел возможности убежать или увернуться от клинка. Казалось, смерть уже сейчас заберёт тирана за собой в Тёмный Лес, но тут...
- Мартин... не убивай...
Мышонок тут же выпустил Бадранга и побежал к лежащей неподалёку на земле фигурке. Это была молоденькая мышка с раной на голове. Несколько минут назад она попыталась остановить Бадранга: горностай надеялся, что сможет сбежать через подкоп у стены. И, в пустом порыве отчаяния и злобы, Бадранг сильно толкнул её в стену.
"Очевидно, она дорога Мартину, раз он сразу же отпустил меня", - подумал Бадранг. Он хотел было снова сбежать через подкоп, но тут же оставил эту пустую затею. Вокруг собралось огромное количество лесных жителей, явно недружелюбно настроенных к Бадрангу и готовых перерезать ему горло за каждый неверный шаг.
- Роза! - тем временем говорил Мартин раненой мышке. - Не покидай меня!
Роза, хрипло дыша, сделала над собой усилие и приподняла голову. Её затуманенные глаза смотрели на Мартина с мольбой и надеждой:
- Мартин... не убивай Бадранга. Не ставь себя ниже его...
Дальнейшее Бадранг не дослушал. Чьи-то сильные лапы схватили его за загривок и легко приподняли наз землёй. Сразу же заболела шея: от неудобности позы и силы хватки зверя явно крупнее Бадранга. Но горностай даже не думал пошевелиться. Каждое его движение могло быть растолковано неверно этими воинственными зверями и могло привести к смерти.
Неожиданно прямо перед глазами возникла морда зайца:
- Благодари эту добрейшую мышку за то, что она решила сохранить твою грязную шкуру. Хотя я бы на её месте и лапы бы о тебя марать не стал - выбросил бы в море, и делу конец!
Вот этого Бадранг, несмотря на незавидность своего положения, стерпеть не смог. Он открыл пасть, намереваясь достойно ответить зайцу, как вдруг тот, кто держал его за загривок усилил хватку и хорошенько встряхнул Бадранга. Раздался хриплый голос барсучихи:
- А ну молчи, ублюдок, а не то дух вышибу, наплевав на Розу!
Барсуки всегда слыли свирепыми зверями, беспощадными к своим врагам. Бадранг решил не дёргать судьбу за бороду. Кто знает, как оно обернётся. Быть может, они его просто отпустят, хорошенько поколотив перед этим? Раны, даже тяжёлые, не пугали Бадранга: в его жизни имело место и не такое. Заживёт.
Но через несколько минут по Маршанку прокатился полный горя и злобы вопль. И тут же барсучья лапа швырнула Бадранга в сухой песок. Горностай попытался протереть глаза, как вдруг его запястья пронзила боль. Тот самый заяц, который недавно угрожал Бадрангу расправой, накинул на лапы горностая верёвку и резко рванул её на себя, из-за чего Бадранг проехал на животе по песку. Не успел горностай оклематься, как заяц накинул ему на шею петлю из другого конца верёвки:
- Вот теперь-то ты, подлец, точно не убежишь!
Кто-то ещё рванул верёвку в другую сторону, заставив Бадранга снова проехаться по песку; на этот раз - спиной. Чья-то небольшая, но сильная лапа отвесила горностаю подзатыльник, отчего у того потемнело в глазах. Бадранг хотел обернуться, чтобы посмотреть на того, кто это сделал, но тут раздался пропитанный злобой и болью голос Мартина:
- Ты... ты... ты ещё пожалеешь о том, что убил её, ублюдок! - выкрикнул он прямо в морду своему бывшему мучителю и тут же отвернулся.
"Умерла, видать, его невеста", - подумал Бадранг. Неожиданно для себя он понял, что ему, зверю, имеющему репутацию тирана всего Восточного побережья, даже немного жаль эту мышку. Ведь её смерть - это несчастный случай, чудовищная нелепость, которой можно было избежать! Если бы только...
- Если бы Роза выжила, ты бы ей задние лапы сейчас лизал, подонок, - уже более спокойно, но с отвращением произнёс Мартин. - Ну а так - ты ей своими грязными лапами выроешь могилу.
"И это всё? - подумал бывший тиран. - Бадранг, ты чертовски, феерически удачлив!" - эта мысль заслонила собой всё в сознании горностая. Знал бы тогда Бадранг, что впереди его ждёт целое лето неволи и унижений...
А Мартин тем временем продолжал:
- Она верила, что мы сможем тебя изменить. Выбьем из тебя дурь. Именно что выбьем. Роза, к своему счастью, не знала о том, как ты мучил ни в чём не повинных зверей, бил стариков и заставлял работать наших детей. И я заставлю тебя всё это прочувствовать на твоей трусливой шкуре. Ты сам будешь нашим рабом - таким же бесправным зверем, которого каждый сможет пнуть или заставить делать самую грязную работу.
"Вот влип так влип..." - подумал Бадранг, перед тем, как Мартин потащил его на аркане за собой.
